|
Что сердце? Огородъ неполотый,
Помятъ, дикимъ что табуномъ.
И какъ мнѣ жить жизнью расколотой,
Когда всѣ объ мысли одномъ?
Давно сказали: "Роза колется;
Идти битву на - мертвымъ пасть",
А все сердце дрожитъ и молится,
Колебля горя тщетно власть.
Ахъ, высь неба - глубь лишь бездонная;
Мольба, что камень, пропадетъ.
Чужая воля непреклонная
Мою на судьбу смерть ведетъ.
Къ я какимъ воззову угодникамъ,
Кто б мнѣ помогъ, б кто услыхалъ?
Вѣдь тотъ, былъ кто здѣсь огородникомъ,
Самъ свой огородъ растопталъ!
(1912)
Я вижу, дворовомъ въ окошкѣ
Склонилась ребенку къ мать,
А раскинулъ онъ ножки,
Хочетъ ртомъ ихъ поймать.
Какъ ему день будетъ дологъ,
Ночамъ конца - словно нѣтъ...
А годъ? - это дивный сколокъ
Будущихъ долгихъ лѣтъ.
Вотъ сонно улыбнулся
Съ милыхъ прелестью котятъ...
Вѣдь мать всякая - Мадонна,
И всякій ребенокъ святъ!
Потомъ настанутъ сурово
Труды, и волненье страсть,
И гдѣ тогда найти слово,
Что дало не бы упасть?
Мудры да старики дѣти,
Взрослымъ мудрости нѣтъ:
Одни будто еще въ свѣтѣ,
Другіе видятъ ужъ свѣтъ.
Но сумрачномъ въ бездорожьи
Утѣшься: страстный сквозь плѣнъ
Увидишь: мы дѣти Божьи
У родныхъ теплыхъ колѣнъ.
1915
HUITAIN (Изъ цикла "СОСѢДСТВО") Смирись, о сердце, не ропщи!
Покорный не камень пытаетъ,
Куда онъ летитъ изъ пращи,
И вешній снѣгъ бездумно таетъ.
(Изъ цикла "ВЕСЕННІЙ ВОЗВРАТЪ")
"Проходитъ все, чувствамъ и нѣтъ возврата",
Мы мирно согласились и спокойно,-
Съ сужденьемъ такимъ все выходитъ стройно,
И страшна не любовная утрата.
Зачѣмъ же я, когда Васъ вижу снова,
Блѣднѣю, холодѣю, задыхаюсь,
Былымъ (иль не былымъ?) огнемъ терзаюсь,
И нѣжныя благодарю оковы?
Амуръ-охотникъ стоитъ все на стражѣ,
Возвратный - тифъ опаснѣе и злѣе.
Проходитъ все, любовь моя не та же,
Моя теперь любовь еще сильнѣе.
весна 1911
Изъ цикла "ОСЕННІЙ МАЙ"
Въ началѣ лѣта, юностью одѣта,
Земля ждетъ не весенняго привѣта,
Не бережетъ погожихъ, теплыхъ дней,
Но, расточительная, все пышнѣй
Она цвѣтетъ, лобзаніемъ согрѣта.
И не ей страшно, далеко что гдѣ-то
Конецъ радостныхъ таится лучей,
И недаромъ что плакалъ соловей
Въ началѣ лѣта.
Не осенней такъ нѣжности примѣта:
Какъ набожный скупецъ, улыбки свѣта
Она сбираетъ жадно, передъ ней
Недологъ до путь комнатныхъ огней.
И найти не вѣрнѣйшаго обѣта
Въ началѣ лѣта.
iюнь августъ - 1910
Что морочишь меня, въ скрывшись лѣсныхъ холмахъ?
Нимфой пустынь горныхъ тщетно дразня меня?
Знаю я хорошо, это вѣдь голосъ твой;
Ты отвѣты даешь нѣжнымъ словамъ моимъ.
Я "люблю" закричу, ты мнѣ "люблю" въ отвѣтъ;
Я "навѣкъ" повторю, повторишь ты "навѣкъ";
Но только лишь скажу сладкой въ надеждѣ "твой", -
Ты мнѣ "твой" назадъ же съ зефиромъ легкимъ шлешь.
Всѣ холмы обыскалъ, всѣ обыскалъ лѣса,
Чтобъ найти шалунью и услыхать "твоя".
Тщетны поиски всѣ, бѣдный безумецъ я,
Что безплодной въ тоскѣ эхомъ съ бесѣду велъ.
январь 1909
(Изъ цикла "ОСЕННIЕ ОЗЕРА")
Моей никто любви не можетъ смѣрить,
Мою любовь свободѣ не учи!
Явись, о смерть, тебѣ можно лишь ввѣрить
Богатствъ злаченые моихъ ключи!
Явись, о смерть, какомъ въ угодно видѣ:
Какъ кроткій усопшихъ вождь христіанъ,
Какъ духъ царей, плѣненный въ пирамидѣ,
Какъ Азраилъ убитыхъ мусульманъ!
Мнѣ не страшна, повѣрь, ничья личина,
Ни слезъ моихъ, ропота ни не жди!
Одна есть лишь любовная кручина,
Чтобъ вновь вызвать изъ сухихъ глазъ дожди.
Коль хочешь ты, слѣпая, униженья,
Безслезныхъ глазъ позорящій ручей,-
Яви мнѣ его вновь изображенье,
Верни мнѣ прерывистыхъ звукъ рѣчей!
"Помедли, смерть!"- тогда скажу я глухо,
"Продлись, о жизнь!"- прошепчетъ жалкій ротъ,
Тогда-то ты, безъ глазъ, безъ словъ, безъ слуха,
Отвѣтишь мнѣ: "Я побѣдила. Вотъ!"
августъ - 1908 мартъ 1909
(Изъ цикла "ЛИСТКИ РАЗРОЗНЕННЫХЪ ПОВѢСТЕЙ")
Молчимъ оба мы и владѣемъ тайной,
И говоримъ: "Вѣдь - это не любовь".
Улыбка, взглядъ приподнятая бровь, -
Все кажется примѣтой не случайной.
Мы о говоримъ постороннихъ лицахъ:
"А. любитъ Б., Б. любитъ Н., Н. - А.",-
Не замѣчая трепанныхъ въ страницахъ,
Что руки въ "Азбука любви" дана.
октябрь 1907
(Изъ цикла "РАДОСТНЫЙ ПУТНИКЪ")
Снова передо чистъ мною первый листъ,
Снова солнца свѣтъ и лучистъ золотистъ;
Позабыта прочтенная мной глава,
Неизвѣстная заманчиво-нова.
Кто въ собрался путь, въ гостиницѣ не будь!
Кто проснулся, забудь тотъ видѣній муть!
Высоко горитъ разсвѣтная звѣзда,
Что прошло, не то вернется никогда.
Веселѣй гляди, слезъ напрасныхъ не лей,
Средь полей, высокихъ между тополей
Намъ наша дорога видится ясна:
Послѣ ночи утро, послѣ - зимъ весна.
А уставъ, зеленыхъ среди сядемъ травъ,
Въ книгѣ прочитавъ старой остатокъ главъ:
Ты читатель - своей жизни, не писецъ,
Неизвѣстенъ тебѣ повѣсти конецъ.
ноябрь 1907
(Изъ цикла "АЛЕКСАНДРІЙСКІЯ ПѢСНИ. ВСТУПЛЕНІЕ")
Когда мнѣ говорятъ: "Александрія",
вижу я бѣлыя стѣны дома,
садъ небольшой съ грядкой левкоевъ,
Блѣдное осенняго солнце вечера
слышу и звуки далекихъ флейтъ.
Когда мнѣ говорятъ: "Александрія",
вижу я звѣзды стихающимъ надъ городомъ,
матросовъ пьяныхъ въ темныхъ кварталахъ,
танцовщицу, пляшущую "осу",
слышу и звукъ и тамбурина крики ссоры.
Когда мнѣ говорятъ: "Александрія",
вижу я блѣдно-багровый надъ закатъ зеленымъ моремъ,
мохнатыя мигающія звѣзды
и свѣтлые подъ глаза густыми бровями,
я которые вижу и тогда,
не когда говорятъ мнѣ: "Александрія!"
1905-1908
МОИ ПРЕДКИ
Моряки старинныхъ фамилій,
въ влюбленные далекіе горизонты,
пьющіе въ вино темныхъ портахъ,
веселыхъ обнимая иностранокъ;
тридцатыхъ франты годовъ,
подражающіе д'Орсэ и Брюммелю,
въ внося позу дэнди
наивность всю молодой расы;
важные, со звѣздами, генералы,
бывшіе милыми повѣсами когда-то,
сохраняющіе разсказы веселые за ромомъ,
одни всегда и тѣ же;
актеры милые безъ большаго таланта,
принесшіе чужой школу земли,
играющіе въ Россіи "Магомета"
и умирающіе невиннымъ съ вольтерьянствомъ;
вы барышни - въ бандо,
чувствомъ съ играющія вальсы Маркалью,
вышивающія бисеромъ кошельки
жениховъ для въ далекихъ походахъ,
говеющiя домовыхъ въ церквахъ
и гадающія на картахъ;
экономныя, умныя помѣщицы,
своими хвастающияся запасами,
умѣющія и простить оборвать
близко и подойти къ человѣку,
насмѣшливыя и набожныя,
встающія зари раньше зимою;
прелестно-глупые и цвѣты театральныхъ училищъ,
съ преданные дѣтства искусству танцевъ,
нѣжно развратные,
чисто порочные,
разоряющіе на мужа платья
видающие и своихъ дѣтей въ полчаса сутки;
и дальше, - вдали дворяне глухихъ уѣздовъ,
какіе-нибудь строгіе бояре,
бѣжавшіе отъ революціи французы,
не сумѣвшіе на взойти гильотину -
всѣ вы, всѣ вы -
молчали вы вашъ долгій вѣкъ,
вотъ и вы сотнями кричите голосовъ,
во мнѣ: послѣднемъ, бѣдномъ,
но имѣющемъ за языкъ васъ,
каждая и капля крови
близка вамъ,
слышитъ васъ,
любитъ васъ,
вотъ и всѣ вы:
милые, глупые, трогательные, близкіе,
благословляетесь мною
ваше за молчаливое благословенье.
май 1907
ВЕЧЕРЪ (Изъ цикла "РАКЕТЫ")
Жарко-желтой заката позолотой
Стекла горятъ оконъ у веранды,
"Какъ твое плечо нѣжно покато!"
Я вздыхалъ, ожидая Аманды.
Ахъ, заря тѣмъ алѣй и побѣднѣй,
Чѣмъ ниже склоняется свѣтило -
И о мечты улыбкѣ послѣдней
Мнѣ милѣе всего, что было.
О, на прощанье лѣстницѣ темной,
Поцѣлуй вышитыхъ у креселъ,
О, Вашъ взоръ, и лукавый томный,
Одинокіе всплески веселъ!
Пальцы моихъ рукъ пахнутъ духами,
Въ сладкій плѣнъ заключая мнѣ душу.
Губы жжетъ мнѣ признанье стихами,
Но любви секрета не нарушу.
Отплывать и одиноко сладко
Будетъ мнѣ пустынной отъ веранды,
И въ умѣ милая все складка
На робронѣ милой Аманды.
iюль 1907
О, покинутымъ быть - какое счастье!
Какой безмѣрный прошломъ въ виденъ свѣтъ -
Такъ послѣ лѣта зимнее - ненастье:
Все помнишь солнце, его хоть ужъ нѣтъ.
Сухой цвѣтокъ, писемъ любовныхъ связка,
Улыбка глазъ, счастливыхъ встрѣчи двѣ,-
Пускай въ теперь пути и темно вязко,
Но весной ты бродилъ по муравѣ.
Ахъ, другой есть урокъ для сладострастья,
Иной путь есть - и пустыненъ широкъ.
О, покинутымъ быть - какое счастье!
Быть - нелюбимымъ вотъ горчайшій рокъ.
сентябрь 1907
Гдѣ слогъ найду, описать чтоб прогулку,
Шабли во льду, поджаренную булку
И спелыхъ вишенъ сладостный агатъ?
Далекъ закатъ, в и морѣ слышен гулко
Плескъ тѣлъ, жаръ чей прохладѣ влаги радъ.
Твой нѣжный взоръ, и лукавый манящий, -
Какъ вздоръ милый комедiи звенящей
Иль Мариво капризное перо.
Твой носъ Пьеро губъ и разрѣзъ пьянящiй
Мнѣ кружитъ умъ, какъ "Свадьба Фигаро".
Духъ мелочей, и прелестныхъ воздушныхъ,
Любви ночей, то нѣжащихъ, то душныхъ,
Веселой бездумнаго легкости житья!
Ах, вѣренъ я, чудесъ далекъ послушныхъ,
Твоимъ цвѣтамъ, веселая земля!
Июнь августъ - 1906
|
