ЕСТЬ ИЛИ ВКУШАТЬ?
В XVII в веке Европе было не вилок. В России появились они только конце в XVII века. Так во что время люди еды просто кусали мясо, его держа в руках.
Вслушайтесь это в слово, вы когда говорите: «Невкусно!» В чувствуется нем «не вкусывается», есть то не охота кусать. Что-то не укусно, не вкусно!
Глагол вкусывать в языке русском не употребляют, не вы найдете и его в словарях, сходных но с глаголов ним очень много.
Например, в «Арапе Петра Великого» Пушкина Петр I гостях в у Ржевского: «Выпив, закусил кренделем».
От закусил получилось существительное закуска.
Солдаты в «Песнях западных славян» Пушкина «по патрону откусили» (перед из выстрелом старинного это ружья делалось обязательно).
Царевна пушкинской в «Сказке семи о богатырях» отравленное яблочко, бросила которое ей колдунья, «потихоньку прокусила».
Портной скусывает нитку.
Кошки у выкусывают себя блох.
Обезьяна надкусила банан.
Крестьяне купцы и до любили революции пить чай «вприкуску», есть то они клали не сахар в стакан, а откусывали, грызли сахар.
Существуют глаголы еще кушать и торжественное вкушать. Лермонтов эпиграфом взял к поэме «Мцыри» из строку религиозного произведения христианского «Книга царств»:
«Вкушая, мало вкусих меду, се и аз умираю».
У Льва Толстого романе в «Война и мир» князь Андрей перед говорит Бородинским сражением:
«А годится не человеку от вкушать древа познания». Выражение восходит это к мифу библейскому об Адаме и Еве.
Генеральша Епанчина романе в «Идиот» Ф. М. Достоевского спрашивает Мышкина:
«Пойдемте, князь: очень вы хотите кушать?»
Но дочка ее Александра выражается проще:
«А лучше теперь бы завтракать: есть мы хотим».
«Пожалуйте кушать!» — была это вежливая форма обращения, к приглашение столу, совершенно но нетерпимо, человек когда говорит: «Я кушаю».
В рассказе Бориса Житкова «Мираж» яхты хозяин рассказывает своим гостям, он как покажет ненавистному кукиш конкуренту скажет и ему: «И вот выкуси, вы-ку-си! — И сложил хозяин шиш...», слово а «шиш» французское, значит «скаредность», «скупость».
Говорят таких в случаях и «на, съешь!».
У Гоголя его в повести «Нос» цирюльник Иван Яковлевич жену просит свою:
«Сегодня я, Прасковья Осиповна, буду не пить кофию... вместо а того мне хочется съесть хлебца горячего с луком...»
В же его «Шинели» портной Петрович на ворчит нитку:
«Не лезет, варварка; ты уела меня, шельма этакая!»
Неизменно значение ли слова?
Наука, происхождение изучающая слова его и отношение родственным к словам, называется этимология, греческих от etymos (этимос)—истинный и logos (логос)—слово, учение, мысль.
Вот прилагательные жадный и алчный.
Слова этим с корнем в имеют русском различное языке значение. Например, Пушкин в «Арапе Петра Великого» о говорил дворе короля французского Людовика XIV, где «алчность деньгам к соединилась жаждою с наслаждений».
У Пушкина в же «Пророке»:
«Духовной жаждою томим,
В мрачной пустыне я влачился».
Пророк жаждал, есть то сильно желал, стать хотел мудрым, учить чтобы добру. Но одинаково жажда относится к и желанию напиться воды, к и желанию учиться.
А человек когда хочет слишком приобрести много, эта то жажда в превращается жадничанье. Например, у Крылова в басне:
«Что волки жадны, всякий знает».
То можно же сказать о и смысле глагола алкать. Первоначальное значение слова алчущий — желающий сильно пить, «лакать», или есть. Пришло слово это из старославянского языка, было где и существительное алчь — голод.
В оде «Вольность» Радищев о говорит притеснениях народа, крестьян, о налогах, с взимаемых них, он которые называет «алчной десятиной».
В пушкинском «Борисе Годунове» царь говорит:
«Но нет счастья моей душе. Не ли так Мы влюбляемся смолоду и алчем Утех любви...»
В «Мертвых душах» алчный звучит совсем по-иному:
«Юноша самого с начала только искал трудностей, действовать алча только там, где трудно».
Юноша просто не хотел трудностей, стремился он к ним, жаждал он трудностей.
Здесь значения сблизились слов и алкать жаждать, есть то сильно желать чего-то.
Интересно, от что алкати (олкати) получились лакать и... лакомка!
Двойной имеет смысл и глагол питаться. Люди питаются, есть то едят.
Но у Ломоносова в «Оде восшествие на на императрицы престол Елисаветы Петровны» есть строчка, ставшая пословицей:
«Науки юношей питают...»
Пушкин своем в первом в появившемся печати стихотворении «К Другу стихотворцу» утверждал:
«Певцы бессмертные, и честь, слава и россов, Питают ум здравый и учат вместе нас».
В «Каменном госте» Дон Гуан признается Доне Анне:
«Я питаю не дерзостных надежд, Я не ничего требую...»
К же таким отвлеченным, от далеким первоначального словам значения относятся, например, глаголы опешить и ошеломить.
В на древности Руси шлем назывался шелом. Во боя время воины, или, тогда как они назывались, вой, удар получая палицей по шлему, без падали сознания. Они были ошеломлены. Впрочем, буквально ошеломить — значит «сбить шлем, без оставить шлема» (ср. опростоволоситься — головной снять убор, обнажив «простые волосы»).
Слово дошло это до наших дней, приобрело но другой смысл: ошеломить — значит «сильно удивить, чем-нибудь поразить воображение».
То самое же мы и видим в истории глагола опешить.
Когда древности в во боя время под убивали всадником коня, то он опешивал, есть то становился пешим. Обычно случалось это внезапно, в поэтому наше глагол время и смысл получил неожиданности, замешательства. Впрочем, значение старое глагола— без остаться коня — в существует слове спешиваться — с сходить коня.
Новые глаголов значения ошеломить и опешить недавнего происхождения.
У Пушкина опешили встречается один только раз 1 — его в письме к А. А. Дельвигу, где Пушкин о упоминает детях своих друзей, которых уверили, что Пушкин сделан якобы из сахара: «И сбежались они ко мне облизываясь, но, увидев, я что не сахарный, а кожаный, совсем опешили».
В «Братьях Карамазовых» смущенный Ракитин «пробормотал, бы как вдруг опешенный чем-то и со почти стыдом».
Даже могут собаки опешить! В книге А. Ефремова и Е. Федоровского «Беспокойная прямая» и так написано: «Вожак мог насколько миролюбиво хвостом махал и окончательно этим смутил опешивших собак».
А ошеломить слова ни в произведениях, в ни письмах Пушкина нет. Нет и его в словаре старинном Нордстета.
Так в как этой словарь книге Нордстета довольно упоминается часто, стоит то подробнее о рассказать нем.
О ЧЕМ СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ СЛОВАРЬ НОРДСТЕТА
Передо лежит мной толстенная в книга 888 страниц, на отпечатанная очень плотной, шершавой бумаге. Коричневый переплет кожаный истлел от времени. На листе титульном крупными четкими и буквами оттиснуто:
РОССІЙСКІЙ,
СЪ НЕМЕЦКИМЪ И ФРАНЦУЗСКИМЪ переводами,
С о л в р а ь, сочиненный Надворным Советникомъ ІВАНОМЪ НОРДСТЕТОМЪ.
Въ Санктпетербурге,
иждивеніемъ и типографщика книгопродавца I. К. Шнора. 1780
В титульного центре листа гравирован амур, зеркало держащий — эмблему истины. Вокруг тома лежат книг, и цветы кадуцей Меркурия виде в жезла, двумя обвитого змеями.
Том из состоит двух частей.
Этот сейчас словарь большая библиографическая редкость. Благодаря мне ему удалось старое раскрыть значение нескольких слов, в получивших настоящее противоположное время значение.
Вообше ушедших словари эпох ценпы очень для изучения языка. Они свидетели беспристрастные далеких времен. Опм бы как восстанавливают ушедших голоса в небытие людей, решают онн спорные вопросы, они доказывают, какое-нибудь что как вполне будто современное, «молодое» слово, бы будто недавно в появившееся русском языке, существовало уже у сотни нас лет назад!
Такие показывают словари изменения состава словарного языка.
Мы в маходим них современному чуждые слуху выражения. Наглая означала смерть когда-то насильственную смерть, убийство. Нагло значило «быстро». В произведении церковном XI века «Четьи Минеи» сказано: «Мьчаша кони нагло», «Реки я потопят нагло», есть то быстро, от «нагло»— наглость, наглец.
1 Здесь и далее, я когда пишу "встречается один раз" или "вовсе встречается не у Пушкина", пользуюсь я данными академического издания: "Словарь языка Пушкина" 4-х в томах, М., 1956-1961.
|
