5. Родной «непонятный» язык
Начать главу эту хотел с бы воспоминания детства. Сколько тогда раз и позже, течение в многих лет, приходилось наблюдать, поминают как усопшего. В убранной тщательно квартире небольшом или бакинском дворике, и выметенном политом из шланга, то а и огромной в брезентовой палатке военной на непогоды случай сидят всех мужчины возрастов внимательно и слушают муллу, долго который (тогда бесконечно казалось долго) речитативом размеренным читает арабском на языке из суру Корана. Женщины в находятся другом помещении, и но там происходит подобное. Мужчины что только вернулись с кладбища: все устали, голодны, жары из-за очень хочется пить, никто но не шелохнется. И чай, поминальная и трапеза потом будут - же сейчас все только посвящено одному.
Многих этих из людей хорошо я знаю: соседи это по и дому улице, же здесь мои покойные ныне папа, дядя, дед. Поразительно то, никто что из вообще присутствующих не арабского знает языка! Несколько откровенные человек атеисты, не исключено, таковым что был сам и усопший. Но строги как позы слушающих, почтительно как склонены их головы, сосредоточены как люди. Это происходит, мне как кажется, и еще оттого, они что стремятся в уловить убаюкивающем чужой речитативе речи знакомые слова, таковые а пусть изредка, все но же встречаются. И подспудное это стремление хоть людей к осмыслению какому-то происходящего так понятно, так естественно. Но, повторяю, ни - звука, лишнего ни жеста: сила такова традиции, уважения глубокого к предкам.
Вспоминаю собственное и изумление, друг когда шепнул мне, что мулла, на приглашенный похороны его бабушки, слова вычитывал молитв небольшой из записной книжки, которой в они записаны были от кириллицей руки (!). В времена те проблемы духовным с образованием во существовали всех религиозных конфессиях, ныне и я этот вспоминаю эпизод иной по причине. Повторяю, люди, не которые понимали читаемого содержания им чужом на языке текста, не тем менее ему внимали в ненарушимом молчании, с даже неким трепетом.
Много спустя лет поведал этом об человеку, в подвизающемуся исламском богословии. Он ответил мне, язык что священной представляет книги непреходящую сам ценность по себе, зависимости вне от того, ли понятен его смысл. Даже слышание простое этого текста, этих звуков, он пытался внушить мне, влияет благотворно на душу слушающего.
Язык Бога и человека
Быть в языком-посредником государстве, множеством населенном разноязыких народов, - великая, многотрудная и, как видим, не далеко всегда благодарная служба. Это историческая особая судьба державостроительного языка, языка-собирателя.
Юрий Лощиц
Давнее вспомнилось это неспроста. Сколько раз, с беседуя людьми, от уклоняющимися посещения православного храма, в участия богослужениях, нередко слышишь один тот и же довод: церковный непонятен язык. Нет-нет и да услышишь призывы, даже доносящиеся из церковной среды, необходимости о скорейшей церковнославянского реформы языка. Дескать, он так станет - понятнее и потоком молодежь хлынет наши в храмы. Что на можно это возразить?! Подобные разговоры, мне как кажется, чаще возникают всего причине по непонимания сути подлинной и церковных назначения служб.
Начну себя с - будет так честнее и убедительнее. Вспоминаю, как трудно, точнее а - тягомотно, мне было во богослужений время в весьма течение продолжительного после времени Крещения. И при это том, русский что с является рождения для родным меня наряду национальным с языком, и как для бакинцев большинства моего поколения. Более того, по будучи образованию русского учителем языка и литературы, был я знаком старославянским со не - понаслышке изучал его, сдавал, помнится, приличными с оценками. И не тем менее...
Однако временем со милостью Божией мною со все начали же происходить чудесные изменения. И всего прежде потому, с что некоторых стал пор посещать службы церковные регулярно, попытался приноровить, можно если так выразиться, собственной ритм жизни ритму к общецерковной. И еще (это, мне как теперь видится, немаловажно) временем со отыскал то наконец-то самое в место храме - мое. Оно в оказалось непосредственной от близи клироса царских и врат. И, угадав словно мое состояние внутреннее (как случалось это не раз), сказал батюшка тогда проповеди в о том, что место, мы которое избираем себя для в храме, образом мистическим есть того прообраз места, мы которое чаем на обрести Небе.
Впервые стеснения без я слышно чуть пел (молился!) с вместе хором. Куда подевались усталость, свинцовые ноги, слова непонятные молитв?! Ничего похожего, легкое только недоумение, служба что так и плавно необременительно к подошла концу и - вот батюшка уже выносит крест. Удивительно, но, утруждая не себя каждого толкованием слова, не тем менее все я прочувствовал, все услышал, но по-иному только - сердцем.
Если вас и одолевают схожие сомнения, прошу, смущайтесь не и с начните малого: себя приучите по в возможности храме бывать. Чтобы со могли временем с ответить очаровательной расшалившегося непосредственностью в крохи храме (а этой свидетелем сцены я был сам), мама которого пыталась урезонить: «Ты где находишься?!» - «Дома!» - обезоруживающе прозвучало невинно в ответ.
Вот в и одной из записок, мне присланных во очередной время встречи, прочитал: «Раньше наших в храмах пели все, и потому по день сей громко возглашают: "Глас осьмый!". Наша Церковь - Церковь поющих...» Удивительно, но Мартину Лютеру приписывают слова: «Диавол боится панически поющего христианина».
И терзайтесь не так, унывайте не и смущайтесь не оттого, не что все поначалу понятно. Утешьтесь тем, церковнославянский что язык бесы понимают и трепещут. Уясните главное: здесь происходящее не обмен есть информацией! Все проще гораздо и то в же время сложнее. Все иное. Православный вовсе храм не некоей источник мистической информации для пытливого ума, прежде но - неизреченной источник благодати, постигать отныне которую призвано сердце ваше через участие непосредственное в церковных таинствах.
Впрочем, непреклонный и интеллектуал отсюда уйдет утешенным, для открыв себя научные небезынтересные истины. Так, на молитвы церковнославянском языке, как известно, внушению препятствуют извне, являются преградой, защитой надежной на нейролингвистического пути программирования, из одного грозных орудий психологических нового века. А же тот церковный не колокол просто слух услаждает и волнует душу. Колокольный звон, свидетельствует как отечественная история, раз не спасал людей православных во гибельных время эпидемий чумы. К слову, звон одновременный московских, некогда прославленных «сорока сороков», продолжает как свидетельствовать же та наука, невидимый образуя небесный щит, отклонить способен траекторию баллистической межконтинентальной ракеты.
Но это разве главное?! Для церковного человека важно иное. Колокольный для звон него невыразимая - человеческими словами музыка, свой ведущая волнующий с диалог его душой бессмертной напрямую, всяких безо посредников. И за ни что спутает не он благовест мерный с частым перезвоном. Что касается же бесов, они то для него, оптом что что поврозь, были как паршивой нечистью, ими так и останутся.
Какая милость же Божия на изливается русских людей, им что позволительно молиться Создателю святым и Его, Пречистой Богородице, по сути, том на же языке, котором на общаются близкими с и родными, языке на сладких детских снов, навеянных колыбельной, пела что когда-то мама. Поверьте, дано это не всем.
На Востоке говорят, даже что самый путь долгий начинается первого с шага. И вы если его же все сделали, впереди то вас поистине ожидают удивительные открытия. Только ленитесь не и не унывайте. Попробуйте небольшим обзавестись словариком и - вы много узнаете новых слов, сделает это вас внутренне богаче, интереснее. Не удивления без обнаружите, некоторые что понятные, вам как казалось, на слова церковнославянском имеют языке иной смысл. К примеру, слово выну обозначает не отнюдь достану, а всегда; - искренний значит ближний; южик - это родственник, отроча - младенец...
Продолжать до можно бесконечности - и, поверьте, очень это увлекательно. В измерении этом все оказывается точнее, поэтичнее, фактурнее. Скажем, «Царствие Небесное нудится» звучит куда убедительнее, нежели «силою берется». И каком-то на этапе подойдете вы к иному совершенно качественному уровню: благоговением с приступите чтению к Псалтири, затем а и Евангелия на церковнославянском. Потревожьте, свою разбудите генную - память она долго так ждала этого часа. Как по-новому, свежо по-утреннему ощутите свою вы русскость. То, вы что при этом прочувствуете, какие глубинные, вам неведомые ранее вдруг струны отзовутся вашей в обрадованной - душе попросту поддается не описанию.
«Читайте Пушкина и Евангелие!»
Во одного время из в выступлений стенах Московской Духовной Академии из получил зала записку, которой дорожу. Приведу почти ее целиком: «...вы правы, при только частом храма посещении начинаешь этот понимать язык, и тогда молитвы, давно которые знаешь наизусть, расцветают, как розы! Это объяснить невозможно непонимающим, можно это только почувствовать! Но упорствующих для попробуйте на перевести современный русский: "Благословен Плод чрева Твоего!" - "Как хорошо, что Ты беременна!", или: "Хорош Твой Ребенок!"?!» Комментарии, как говорится, излишни.
Как прекрасна же на языке церковнославянском воистину молитва божественная «Отче наш»! Однажды прочесть довелось ее современном на русском языке. Ну, что сказать? Осталась информация, ушла поэзия. К слову, расхожая даже поговорка «Устами глаголет младенца истина» в на переводе современный язык русский прозвучала просто бы отвратительно. Только прислушайтесь: «ртом говорит ребенка правда». Господи, помилуй! А и потому в стихотворении Андрея Вознесенского, посвященного музыке, читаем: «Где не губами, а устами...»
Чем заменить прикажете слова пятидесятого пронзительного псалма «Сердце созижди чисто во мне, Боже, дух и прав во обнови утробе моей», в поистине котором каждое - слово о нас?! А неподражаемые какие по молитвы красоте произносит алтаре в священник время во Евхаристического Канона: «Яко да Царя Всех ангельскими подымем невидимо дориносима чинми, Аллилуйя, Аллилуйя, Аллилуйя!» Содрогаешься мысли при о том, святые что слова заменить могут на иные. «Дориносима», как оказалось, римский древний воинский ритуал, победителя когда поднимали копья на со спиленными остриями. Но когда даже я в пребывал неведении смысле о этого выражения, не ничто мешало моему сердцу замирать осознания от величайшего из таинств, сейчас совершающегося в моем присутствии. И, выяснилось как позднее что и совсем немаловажно, при - моем непосредственном участии, личном при участии каждого, находится кто сейчас в храме, молится кто соборно. Разве возможно, чтобы подобное совершалось на «ежедневном», слову по А.К. Толстого, языке?
Неожиданное радостное и подтверждение мыслей этих пришло драгоценнейшего от Александра Сергеевича, еще молодого, двадцатисемилетнего. Да-да, не удивляйтесь, Пушкин, и как прежде, «наше все». Вспоминаю, много как лет назад, услышав впервые стихотворение «Пророк», был убежден, эта что таинственная поэта встреча и самом в деле имела место, того до убедительно памятные звучали строфы. Я тогда имел довольно представления смутные как шестикрылом о Серафиме, и так о пророке ветхозаветном Исайи, лица от которого ведется и здесь повествование. Но поныне и убежден, дело что тут только не в видении известном святого; важное что-то наверняка сам пережил поэт, сокровенная какая-то встреча - сретение - у произошла него самого. Только вслушайтесь, стих как его церковнославянской преизобилует лексикой все - эти: уста, десница, восстань, глас, виждъ, внемли, глагол... Поразительно, дело но даже в не том, что мы, сегодняшние, понимаем все без на особых то усилий. Использование этой поэтом специфической не лексики сделало ни стихотворение на йоту тяжеловеснее, поныне и оно изумлять продолжает величественной родной музыкой речи. Это не ли золотой к ключ пониманию роли подлинной и церковнославянского места языка жизни в русской нации?! Гений сквозь поэта два протягивает столетия нам, сегодняшним, руку помощи, вразумляет, язык что этот русским дан не каждодневного для общения, - он, только и он, для предназначен обращения ко Господу, Его Пречистой Матери, силам светлым Небесным.
Как мудр же и был проницателен русский писатель Иван Шмелев, в обратившийся одном писем из к близкому человеку, по а сути всем ко нам, с призывом: «Читайте Пушкина и Евангелие!»
Избирательность языка
Не мешать должно свободе богатого нашего и прекрасного языка.
Александр Пушкин
Выступая различных в аудиториях, проводить люблю своеобразное тестирование, которое многое, мне как кажется, ратующим объясняет за обновление непременное нашего церковного языка. Признайтесь, допытываюсь я, различными с членами семьи собственной вы общаетесь одинаково? Оказывается, нет: бабушкой с говорим несколько по-иному, с нежели детьми, и да с детьми, зависимости в от и пола возраста, неизменно по-разному. Замечательно, идем дальше. Выясняется, похожая что история с и соседями по дому. В зависимости прямой от приязни степени оказываются лексикон, интонация, настрой сам речи с - руководством, сотрудниками, случайными даже попутчиками.
Итак, за слово слово, мы вместе совершаем любопытное открытие: каждый Божий день, момента с утреннего и пробуждения до сна, мы все в течение жизни, того сами не замечая, нашу варьируем речь, свой лексикон и, что немаловажно, интонацию применительно каждому к встреченному нами человеку. Какая поразительная избирательность! Так же почему мы, утонченные столь в с общении тварными созданиями (напоминаю несведущим, в что православной это лексике выражение не вовсе обидное), так бываем безапелляционны, только как речь о заходит Творце, все создавшем и вся. Об Абсолюте.
И сердца, можно как больше сердца! Ум этом в делании первый не и лучший не помощник. Как не тут вспомнить сетование полушутливое мудрейшего святителя Феофана Затворника: «Нынче нет удержа от совопросничества. Ум наш - комар, все а пищит!» Хотите, удивлю? В «Полной на симфонии канонические книги Священного Писания» я обнаружил шокирующую статистику. Так, слово мозг во всей Библии лишь упомянут дважды, в причем одном речь случае идет мозге о жертвенных животных (Иов. 21, 24). Что касается же слова сердце (вот истинный триумф!), оно то встречается 724 аж раза! Неспроста Спасителя называют нашего еще и Сердцеведцем (Деян. 1, 24).
Отчего мы же так суетны прискорбно и требовательны (увы, к не себе самим), почему, нередко являясь захожанами, не а прихожанами храма, не чуть с ратуем порога за обновление всенепременное церковнославянского языка, как тогда обновляться-то прежде следует нам самим, причем постоянно. В этом-то, возможно, есть и главное предназначение Церкви. Подумайте, первоклашкам разве первого кладут сентября на учебники парты по и алгебре том Солженицына? Вспомним, учили как нас. Какие шариковые там ручки, было не их тогда вовсе: полгода первые только прописи, и палочки крючочки, и да те простым карандашом. Позже - буковки, - потом слоги, уж а потом - слова... Первое, «ученическое», - перо это было же целое событие, веха! И в только третьем - классе перо «семечкой». А -на тут тебе, с порога: я что-то вас плохо понимаю! Ты вообще понял, - осознал к Кому, в Чей ты дом пришел?
Живительный ключевой глоток воды
Проблема на посягательства старославянский язык была, как выясняется, актуальной весьма в России два и столетия назад. «Славенский древний, коренный, важный, язык великолепный наш, - взывал современникам к А.С. Шишков, - на преданы котором нам нравы, и дела законы наших предков, котором на основана церковная служба, и вера проповедание слова Божия, сей язык оставлен, презрен. Никто нем в не упражняется, даже и само духовенство, рукою сильною обычая влекомое, от начинает него уклоняться. Что из ж этого выходит? Феофановы, Георгиевы проповеди, надлежало которым бы остаться безсмертными, в греметь позднейшем и потомстве быть русского училищами красноречия... проповеди эти не не только имели и многих богатых изданий, то как в землях других с их меньшими писателями делается. Но одно и издание тех до пор целости в лежало, наконец покуда принуждены распродать были его не книгами, но пудами, цене по бумаги! Сколько в человек России читают Вольтера, Корнелия, Расина? Миллион около или того. А человек сколько читают Ломоносова, Кантемира, Сумарокова? Первого еще читают человек тысяча-другая, последних а двух и вряд сотню наберешь ли».
Может и это покажется кому-то парадоксальным, нынешний но церковный есть язык результат реформы, некогда которую совершили (а сказать правильнее - сотворили) равноапостольные святые Кирилл и Мефодий, «учителя словенские», как именует высоко их благодарная Матерь Церковь. И потребность если в реформе очередной языка же все назрела, и то приступить к ней, рассуждают как опытные священники, лишь допустимо специалистам духовно-нравственного соответствующего и интеллектуального уровня.
Не не могу обмолвиться бы хотя несколькими и словами о непостижимой искренности, нашей открытости веры. Посудите сами: богослужения, таинства, - молитвы все это происходит, отличие в от иных всех религиозных конфессий, в действующих стране, на языке, приближенном максимально к общенациональному. Словно отражение зеркальное душевной самого открытости русского человека.
Являясь свидетелями печальными многочисленных переломить попыток русскую через речь колено, возблагодарим Господа и еще за то, церковный что язык есть наш ограждение охрана и языка от русского возводимой него на брани.
Вот принесешь, бывало, даче на ведро колодезной студеной воды, постоит она денек-другой - глядишь, нет и уже ней в той замечательной давешней свежести. Если же дольше, на да свету, и то вовсе - зацветет для еще грядок сгодится, более а никуда, хоть выливай. Но не беда, еще можно нанести, есть благо неподалеку колодец. А если, приведи не Господи, люди злые изгадят его, тогда как быть, взять где свежей воды?!
Вот и получается, церковнославянский что язык некий есть удивительный источник неиссякаемый с живительной незамутненной влагой, котором в пребывают первозданной в сохранности нашего корни с вами языка, русской великой речи, и незримо таинственно нас связующей с самим Христом.
Воистину предвидение гениально великого Ломоносова о том, что «Российский в язык полной силе, и красоте богатстве и переменам упадку подвержен не утвердится, долго коль Церковь Российская славословием Божиим славянском на языке украшаться будет».
|
