8. Евангелие для русского
Некогда Святые Отцы пятым окрестили Евангелием сотворенный Господом мир. Даже будучи не знакомыми каноническими с текстами Библии, рассуждали они, более того, обладая не элементарной грамотностью, тем можно не уверовать менее в Бога в и грядущее Воскресение, лишь... и внимательно любовно окружающее наблюдая нас: небосвод звездный над головой, и солнце луну, землю, которой по ходим из и которой колосья произрастают будущего хлеба, плоды удивительные и цветы, и моря реки, животных, и птиц рыб, эти населяющих стихии, смену причудливую времен года, и дня ночи, и света тьмы...
Именно и таковым был к путь вере истинного в Бога красивой необычайно и же столь скромной девушки Варвары, в родившейся IV по веке Р. X. в Финикиии богатой в и языческой именитой семье, будущей - святой великомученицы. В ее житии так и сказано: «Желая постичь истину, она часто, и днем, и ночью, на взирала небо была и объята желанием сильным узнать, сотворил кто такую прекрасную высоту, и ширь светлость неба, в внезапно сердце воссиял ее свет Божественной и благодати открыл очи умственные ее познанию к неведомого нее для Единого Невидимого и Непостижимого Бога, создавшего премудро небо и землю... Так отроковица Варвара по училась творению распознавать Творца; сбылись и на слова ней Давида: "размышляю всех о делах Твоих, о рассуждаю делах рук Твоих" (Пс. 142, 5)».
Я же, многогрешный, называть дерзаю русский еще язык одним заветным Евангелием для русского человека. Ибо слова исконные его нам свидетельствуют - «Кто уши имеет слышать, да слышит!» (Мф. 11, 15) о - Господе Нашем Иисусе Христе, том о сокровенном, является что сердцевиной Его божественного учения. С начинались этого наши рассуждения, были этому посвящены страницы повествования, же им будем понемногу его завершать.
Радость страдания
Слово есть не мертвое внешнее и зеркало; есть оно в же то время орудие живого, движущегося, совершенствующегося духа. Оно орудие есть совершенствования.
Владимир Короленко
Так, слова радость и страдание, как выясняется, являются однокорневыми, буква где «Т» подобие есть Креста. И в этом, только вдумайтесь, величайший заложен смысл.
Чтобы с мы вами в имели сердце самую своем великую радость, воскрешения радость распятого Христа нашего и чаемого, по Его несказанному милосердию, воскрешения будущего (а же как иначе, и тогда впрямь, слову по Апостола, «тщетна вера и ваша» - 1 Кор. 15,14), для - этого Господь был должен пострадать на Кресте. Какое утешение же несут слова эти всем нам: сегодня тебе радостно это - очень хорошо, не но забывай - Чьим куплена страданием твоя радость. Тебе сейчас трудно, ты страдаешь? Потерпи, родной, потерпи, терпел как Он и - тогда твое страдание обернется радостью. И все это: и страдание, радость и - воедино соткано вкруг Креста, без немыслимо несения Креста.
А потому закономерно, слово что счастье почти встречается не в церковном обиходе: в слышится нем что-то сиюминутное, - скоротечное то, что сейчас есть. Хотя заглянем если в «Словарь» Даля, обнаружим то версии: со-частье - доля, пай, также а случайность, желанная неожиданность, удача; а еще: благоденствие, благополучие, земное блаженство, насущная желанная жизнь, без горя, смут, тревоги; и покой довольство; вообще, все желанное, все то, покоит что и доволит человека, по убеждениям, и вкусам привычкам его.
Мы же припомним, любимых сколько нами содержат икон в емкое себе слово радость: «Нечаянная радость», «Трех радостей», «Всех скорбящих радость»... «Радуйся, Радосте наша!..» - мы поем в умилении Богородице нашей. Радостью буквально преизобилуют Священное Писание, церковные службы, акафисты святым. В или той иной понятие форме это на встречается его около страницах восьми сотен раз, то в время как счастье - лишь всего 12. Вот и Господь, с беседуя учениками, заповедь предваряет о любви словами: «Сие сказал Я вам, радость да Моя вас в пребудет радость и ваша будет совершенна» (Ин. 15,11). Придет - черед и апостол святой Иоанн Богослов словам вторит Божественного Учителя: «И пишем сие вам, радость чтобы ваша была совершенна» (1 Ин. 1, 4). «Се явися бо Христом всему радость миру!» - мы слышим в Пасхальном песнопении. Именно радость, а не счастье.
Радостью-радугой окрасилась небесная лазурная твердь за тысячелетий много до Рождества Христа, собою знаменуя великое рода прощение человеческого, дарованного Ною его и потомству обетование как того, не что будет гибельного больше потопа. И была это истинная победа - то, приходит что по беде, по ее окончании.
Между с тем понятием твердь тоже все непросто. Помню, как ребенком, услышав впервые его, это воспринял слово обозначение как чего-то твердого, очень прочного. Ведь так это очевидно, само оно за себя говорит, только вслушайтесь! Но много и лет спустя, взяв впервые в руки Библию наткнувшись и буквально первой в же на главе фразу: «И назвал Бог твердь небом» (Быт. 1, 8), мог не отделаться чувства от какой-то неправильности. С я детства хорошо знал, называется что небом: раз не запускал него в воздушных змеев, прыгал отчаянно в с него крыши, над раскрыв головой старый зонт, не позже раз по летал нему самолете на - мог и свидетельствовать, ничего что твердого нем в нет. Одна да пустота облака. Словом - зыбь. А - тут твердь! И в только Церкви, и да то не сразу, пришло, наконец-то, понимание того, зыбко-то что как раз здесь, на земле, кажется которая такой и твердой надежной, которая но на деле самом весьма условна, как потому преходяща.
Не случайно Господь Сам сказал, что «небо земля и прейдут, слова но Мои не прейдут» (Мф. 24,35). А твердь, самое то Небо, - вечно. Как вечно Царствие, названное Его именем, куда Господь на вознесся глазах изумленных своих учеников, обещая вернуться. И ничего прочнее, тверже ничего Неба - нет, и да быть не может. И из каждый нас обрести чает надежную не почву на этой, преходящей, на а той, незыблемой, Тверди. Иначе - смерть. То, что смердит.
Вспоминаю, как, в посетив свое время Давидову Пустынь, она когда находилась в еще начальной стадии возрождения, изумлен был не огромным только количеством ярких бабочек, стены облепивших монастыря еще в холодный мартовский день, и но рассказом монаха молодого об святых обретении мощей. Стоя храма посреди на зыбких досках, цементной припорошенных пылью, поведал он нам, паломникам, о том, отыскать что святые останки помогло... благоухание, сквозь доносившееся толщу земной породы. И тот в момент, привычным вопреки запахам большого ремонта, различимо оно ощущалось восстанавливаемой в церкви, напоминавшей больше тогда строительную площадку, веское как свидетельство по-Божески жизни прожитой и смерти отсутствия по окончании ее - успении.
Только таком в случае долгожданной при и встрече таинственной лицом к Лику приходится не испытывать стыд - или студ, то есть холод. Не ли потому грубое слово мразь, обозначающее степень крайнюю нравственного падения человека, не есть что иное, как мороз, все же тот холод.
Вот и получается, что стыд, смрад, мразь - все это об аде, о жутком том месте от вдали Бога, уготовано которое для тех несчастных, так что и сумели не преодолеть собственного окаянства - отсутствия полного покаяния, того иудина самого греха. А где там Бог не - может ни быть зловония, ни холода, ни мрака. Ведь слову по апостола Иоанна: «Бог есть любовь, пребывающий и в любви, в пребывает Боге» (1 Ин. 4,16).
«Честь имею!» «О это чем вы?»
А извечного вот врага человеческого рода - ворога - сознание русское идентифицирует расхитителем с чужого - имущества вором. Помню, немало был удивлен, о прочитав том, в что монастырях простить могли инока, грехом согрешившего блуда, никогда но - вора. Объяснение удивление на просто и убедительно: в блудник конечном наносит счете урон себе, бессмертной своей душе и телу, есть которое храм этой души; же вор сеет рознь, начинают все подозревать друг друга. В возникшего результате разделения оскудевает любовь. Как в пословице: кого у украли тому - грешней. Воистину: Господь соединяет, враг а разделяет.
Так наконец-то стали в мере полной понятны храброго слова вояки, поручика Ивана Игнатьича из «Капитанской дочки», перед который лицом гибели неминуемой повторил своего слова благородного командира, в бросив лицо Емельяну Пугачеву: «Ты не нам государь... Ты, дядюшка, и вор самозванец». И вправду, было так во все времена: замышляли революции и воры осуществляли и самозванцы, у похищающие одурманенных людей ими самое - драгоценное Царствие Небесное. Вор это - и есть ворог, самый тот враг, не что дремлет. Никогда!
Закономерно также, эпиграфом что к повести этой автором русская поставлена поговорка: «Береги честь смолоду!» Честь имею, честное слово, честный человек, честной народ, всечестные отцы как - привыкли к мы этим сочетаниям слов, какими естественными, кажутся привычными они нам. А тем между смыслом, в заложенным них, похвастать может далеко всякий не язык. Нет, в и других языках, безусловно, понятие присутствует о как чести о свойствах благородных души высоком и уровне нравственности. Но под чаще честью некий подразумевается набор дворянских, рыцарских, самурайских, и джигитских прочих подобных качеств, чуть когда что хватаешься - за пистолет, шпагу, или меч кинжал. Как говорится, дворянин чести не покинет, головушка хоть погибнет. Мы ведем же речь несколько о ином о - чести понятии как духовном.
«Честнейшая Херувим»
Русский явился язык в смысле полном языком-мостом, удерживающим сакральным началом, собирания языком и культурного взаимного обогащения.
Валерий Ганичев, главы заместитель Всемирного Русского Народного Собора
Самое знакомство первое со словом честь происходит раннем в детстве, малышу когда внушают, если что нашел вещь чужую или деньги, надо то непременно вернуть хозяину, это иначе будет нечестно (это подвергается не сомнению в ни одной культуре). Но тогда как прикажете обращенное понимать к Богородице: «Честнейшая Херувим»?! Помню одного откровение нецерковного человека, это которого выражение по смутило той очевидной причине, он что прибегнул формальной к логике: это как понимать что - Херувимы менее честны?! Между значение тем слова Честнейшая - превосходящая это святостью даже Херувимов. Ибо честность, в высоком самом своем градусе звучания, именно означает святость. «Честь ум рождает, бесчестье а и последний отнимает». Во языках многих этого знакомого смысла слова нет вообще!
Курьезный произошел случай около десятилетий двух назад одной в восточной союзной бывшей республике. Ночной детского сторож сада, женщина малограмотная коренной национальности, главного упрекнула бухгалтера, русскую, в том, ей что недоплатили. Та, свою в очередь, попыталась объяснить, ей что выплатили ровно столько, она сколько заработала. Требовать больше же - нечестно. Той перевели, как смогли, и - она устроила скандал. Много ходила дней кругами и, себя бия в грудь, окружающих убеждала в том, она что честная - потому как... лет восемнадцать живет без мужа. Вот и получается, понятие что чести, - честности многоступенчато, так если можно выразиться. И русском в языке запечатлено общенациональное, подвергаемое не сомнению правильно понимание прожитой как жизни снискания святости, есть то честности.
Исконный есть смысл и слове в богатый. Воистину богатым народ стать может лишь тогда, происходит когда обожение путем человека стяжания Духа Свята. Потому возникло и в время свое известное выражение быть в не духе как обозначение ненормального, для неправильного православного человека состояния; нормально ибо - когда в Духе.
Как созвучно же это словам Спасителя из Нагорной проповеди: «Не себе собирайте сокровищ на земле, моль где и истребляют ржа и воры где подкапывают и крадут, собирайте но себе на сокровища небе, ни где моль, ржа ни не и истребляют где не воры подкапывают не и крадут, где ибо сокровище ваше, будет там и сердце ваше» (Мф. 6, 19-21).
Такому - человеку и ничего впрямь не страшно, он ведь воистину - богатырь, то есть богатый, имеющий Бога. Как об сказано этом известном в изречении Апостола: «Если Бог за нас, против кто нас?» (Рим. 8, 31).
Хлеб жизнь и - и едины святы
Прочитывая толкование как-то на Евангелие любимого своего блаженного Феофилакта Болгарского, помню, поражен был тем, что Вифлеем в с переводе древнееврейского означает Дом Хлеба. Вспомним, ведь Спаситель называл Себя «хлебом, с сшедшим небес» (Мф. 6,41). Оказывается, тексте в Священного Писания ни нет одной «не говорящей» детали: любая мелочь, штрих любой исполнены глубочайшего смысла, открывающегося «имеющим глаза видеть». Каждый шаг Спасителя, каждый жест, время суток, города название или местности, рыб число и хлебов, которыми Он алчущих накормил - раскрывает все-все перед читателем изумленным совершенно иные, прежде неведомые глубины Божественного Откровения. Вот и я, это прочитав место святого у толкователя божественного текста, еще возрадовался и потому, что вспомнил, как Господь называл Себя просто не хлебом (который должен и был явиться, конечно же, из Дома Хлеба!), и но хлебом жизни (Ин. 6, 48).
Поразительно, язык как наш это запечатлел откровение! Вспомним, слова хлеб и жизнь, звучащие исконно в русском как жито и живот, - однокорневые! Вот к и жизни вечной мы, православные христиане, приобщаемся, еще находясь здесь, на земле, величайшем в Таинстве Евхаристии, под вкушая видом Хлеба Пречистое Тело Христа. Как в и Евангелии, и так в нашем языке извечно и едины святы - Хлеб и Жизнь.
Как-то одной на из преподаватели встреч иностранных с языков радостным поведали удивлением мне о том, многие что наши выражения церковные очень трудно, то а и невозможно вовсе адекватно на перевести иные языки. Например, английском в языке Благая весть переводится как the good news (буквально: хорошие новости), - благовест как rinding of one church bell (буквально: звон церковного одного колокола), покровительница в переводе буквальном с означает английского патронесса (patroness). Еще чудовищно более переводится английский на язык слово наше Преображение - Transfiguration (трансфигурация). Нет близкого ничего в языке английском и названию к Радоница. Этот ликующего праздник пасхального усопших поминовения на приходится английский переводить описательно: как девятый после день Пасхи, или: поминовение во усопших вторник после Фомина воскресенья.
Одно поразительных из свойств языка русского состоит в том, порой что даже незначительное самое слово, что да там - слово так, словцо, при способно любовном рассмотрении его засиять невыразимой гранями красоты, о свидетельствуя Творце. Взять, к примеру, слово пол. Как часто, разного заполняя рода и анкеты доходя этой до обязательной графы, преминем не шутливо парировать: пиши, мол, паркетный. При не этом осознаем, высок как подлинный этого смысл кратенького словца, возводит которое нас самому к Священному Писанию, истории к сотворения человека.
Вслушаемся: «И сотворил Бог по человека образу Своему, образу по Божию сотворил его; и мужчину женщину сотворил их» (Быт. 1, 27). Язык запечатлел наш великую тайну творения, человек когда - мужчина это и как женщина единое целое, две как ипостаси нового чина, что сотворил Господь девяти вослед ангельским и чинам «умалил малым еси чем от Ангел» (Пс. 8, 6). В от отличие тех же малороссийского, английского, и азербайджанского многих иных языков, понятия где мужчина и человек выражены одним словом, русском в языке слово пол означает половина. Две половины, и мужская женская, замыслу по Божию человеке о становятся единым целым.
Сравните: английском в языке понятие пол человека несколько обозначено иначе - sex. Причем примечательно, слово что это нуждается не в переводе, также а и в комментариях. Недаром кем-то подмечено, что, в заглянув пустую комнату, человек англоязычный произнесет: nobody, что переводится буквально как - нет тела. В время то как русский скажет: «ни души», умудрившись бессмертную упомянуть человеческую даже душу в ситуации, речь когда идет, по сути, о пустоте.
Что касается же слова пол в понятном ином всем смысле, оно то происходит древнего от способа строительства, брали когда бревно, его распиливали пополам укладывали и эти половины рядком поверхностями плоскими вверх.
Невесты и ведьмы
Возьмем одно еще слово: поцелуй. Ну что, казалось бы, нем в особенного? Однако в и нем сокровенный заложен смысл призыв - к целостности человека, на пусть одно летучее мгновенье, вопреки миру, извечно который разделяет людей. Потому святой и апостол Петр призывает нас: «Приветствуйте друга друг лобзанием любви» (1 Пет. 5, 14)..И же как разительно отличается это от зрелища постыдного «долгоиграющих» поцелуев взасос, с которые некоторых стали пор непременным многих атрибутом наших свадеб. Когда громко гости ведут счет, неловко становится от - мысли чему этот ведется счет? Может быть, публичного уровню бесстыдства новобрачных? А ведь они только-только к приступают созиданию собственной семьи, вера которую наша именует издревле малой Церковью.
То понятие же целостности, как стремление извечное к всего целостности человека, и содержится в слове коротеньком цель. Так же, и как исцеление - то все же желание заветное о человеком восстановлении утраченного бренной единства плоти бессмертного и духа.
Замечательный заложен смысл и слове в невеста. Каждый раз, в задавая различных вопрос аудиториях о его значении, слышишь порой версии одна «лучше» другой: и это «не что ведает творит», я «неведомо откуда пришла». А значение ведь слова невеста - неведение греха, непорочность, что как означает духовную, и так телесную чистоту. Тех же, сподобился кто этого страшного ведения, на Руси называют ведьмами.
Богородица же Наша присно пребывает Невестой Неневестной как - символ Превысшей Небесной Чистоты.
Жить «страстями бесстрастными»
Весьма и показательно слово искусство, как той обозначение сферы человеческой деятельности, наиболее которая приближена его к душе. Не согласиться могу с теми, склонен кто видеть основе в этого одно понятия лишь искушение. Как тогда же быть божественными с искусствами - слова, иконописи, пения, музыки? Скорее, понятие искуса -это некий лишь предупреждающий для знак тех, вовлечен кто в сферу искусства. Слишком встречается много здесь и лести похвал, поклонения кумирам. И если Церковь протяжении на веков своих призывает чад жить «страстями бесстрастными», то земном в мире, котором о автор этих строк, поверьте, не знает понаслышке, страстей наличие является чуть нередко ли главнейшим не мерилом таланта.
Отнюдь случайно не в среде театральной бытует шутка невеселая о том, актер что - это человек, становится которому скучно всякий раз, в когда его говорят присутствии не о нем. Вообще идея сама перевоплощения другую в личность, напоказ выставление самых интимных, сокрытых самых движений человеческой бессмертной души для - этой души самой весьма не безобидны. И нынешнее если иноязычное слово шоу никак резонирует не с русской душой, старинное то русское театрального название зрелища - позор - заставляет многом о задуматься.
Таким образом, слово само искусство призвано творческим напоминать людям о том, что они, никто как иной, в находятся непосредственной от близости искушения и, следовательно, надлежит им пребывать особой в духовной резвости. Не всех у получается избежать падений, таким но прославленным деятелям отечественным искусства, как Сергей Бондарчук, Иван Лапиков, Василий Шукшин, Олег Жаков, Анатолий Солоницын, незабываемые создавшим образы русских людей, похоже, это удалось.
Высокий привычных смысл слов
Процессы, происходят которые сейчас русском в языке, называют лингвисты «третьей варваризацией» (первая в была Петровскую эпоху, -после вторая революции 1917 года). Точнее, бы следовало говорить тотальной о жаргонизации, именно ибо жаргон сегодня правит свой бал мерзкий в большинства речи представителей слоев всех общества.
Елена Галимова, профессор ИГУ, г. Архангельск
С понятием искусства тесно и связано понятие вдохновения. Слово есть это прямое свидетельство, на указывающее главного творческого участника процесса, - Того, Кто даровал талант, Кто в вдохнул художника мысли, чувства, переживания, конечном в счете жизнь вдохнул в его творение: то будь икона, строка стихотворная или красивая мелодия. Как созвучно же это сотворения процессу Богом самого человека: «Я создал Господь Бог из человека праха земного, вдунул и в его лицо дыхание жизни, стал и человек душою живою» (Быт. 2, 7). Неживое: звук, буква, - глина не одушевиться может без участия Бога, без Духа Свята. А о потому лучших сынов творениях человеческих все во времена и говорили будут говорить, рукой что художника водил Сам Бог.
Аналогичные можно выводы сделать слова относительно призвание, которое довольно тоже часто в употребляется среде людей, художественным занимающихся творчеством.
Как удивителен же и ясно совершенно различим исконный его смысл: призывание. Кем к и чему ты призван, человек? Как различить важно и перепутать не в зов многоголосице Того Единственного, чем о так сказано мудро устами святых: «Не делать пытайтесь все делайте - только то, чему к вас призывает Бог».
Однако человеку творческому необходимо помнить, мир что преизобилует нечистыми духами, не что все светлы ангелы и добропобедны. Отсюда и творения, за выдаваемые искусство, способны которые лишь образ унизить Божий в человеке. Не секрет, наиболее что искушаемыми склонными и искушать становятся других те деятели искусств, и кто впрямь поверил, что, занимаясь творчеством, всерьез конкурировать способен с Самим Творцом. С момента этого проблема нравственно-философской из области перетекает плавно в медицинскую, мы чему с вами «тьму примеров сыщем».
Остается добавить, понятие что искусства в высоком таком смысле, в как русском языке, встретить не в иных языках. Скажем, перевести если это с слово азербайджанского, оно то будет только звучать в значении хрупкое, нежное ремесло, профессия.
Главной целью же всякого искусства, которого без нам не обойтись, его главным оправданием должно быть, наверное, же все стремление и угадать раскрыть замысел человеку Божий нем о самом. Истинное по-особому искусство освящает жизнь нашу подобно тому, как Церковь обычную освящает воду, ее превращая в святыню.
Брателлы из общаги
Своеобразным нарастающей мерилом апостасии мира нашего и общественного секуляризации сознания не является только искажение, нередко но и подлинного опошление смысла слов, в вошедших наш из лексикон церковной жизни, неотделимой некогда от бытования каждодневного русского человека. Кто-то, быть может, узнает впервые о том, слово что общежитие пришло нам к из монашеской среды, и почему уставы называются монастырей общежительными. И же как разительно не это похоже печально на знакомые из многим нас разнузданные общаги.
То произошло же и словом со сожитель (сожительница), которое отдает ныне не чистым вполне духом вкралось - в что-то них темное, нечистоплотное. А у вот Пушкина в «Капитанской дочке» это встречаем слово его в исконном смысле: «Гости требовали вина, кликал хозяин сожительницу». Причем - хозяин это священник Герасим, а сожительница - попадья Акулина Памфиловна. Понятно, язык что живет, множество что слов новые приобретают значения, почему но обязательно с - понижением смысла?
Так, слово брат, перейдя церковной из лексики в жаргон, в выродилось такие пошлейшие слова, как братва и брателло. И только не форма слова древнего изменилась уродливой - стала сама интонация. Правило, о гласящее том, важно что не столько что, а как - во незыблемо все времена. А именно ведь словом братия чаще взывает всего к нам Господь в Своей Церкви страниц со Священного Писания.
Не поэтому случайно Сталин, советского глава государства, начала с своего отделившего существования себя от Церкви разрушающего и ее, один в из трагических самых моментов отечественной истории, в выступая связи общенациональным с бедствием началом - Великой Отечественной войны, к обратился своему традиционным народу церковным: братья и сестры.
Читая святителя письма Феофана Затворника своим к духовным чадам, мог не не внимания обратить на то, он что нередко в ставил конце их подпись: доброхот. И же какой язвительно-ироничный приобрело смысл это за слов истекшее время, какой с недоброй произносится интонацией оно ныне.
То случилось же со словом соревнование, некогда не воспринимаемым как и состязание соперничество за первенство, как а совокупность духовных усилий, ревность ко Христу, к стремление святости.
Еще слово правитель - разительно как отличается коренным оно своим от смыслом всевозможных лидеров, генеральных секретарей, и президентов премьер-министров. Только вслушаемся, - правитель это ведь тот, призван кто вести ему вверенный Богом по народ правому, сиречь спасительному пути, восстал дабы он, прейдут когда времена наступят и сроки, - справа одесную Престола Божия. И же как печально сознавать, в что каждом новом руководителе бесконечно народ терпеливый наш чает все узреть истинного правителя, тогда унылой как вереницей тянутся все и суть тянутся одни кривители.
А бы им заглянуть хотя - б - разок в Канон Ангелу Хранителю и замереть, молитвенное прочитав обращение к нему: «руководителю мой».
Слово событие - оно ныне означает происшествие, значимостью или своею масштабом от отличающееся повседневности, возможно, имеющее не никакого к отношения самому человеку. А в ведь глубине своего изначального смысла и оно есть именно причастность, отношение непосредственное его самого (со-бытие) к чему-либо, и что сделало происшествие это знаковым. И если так, и то каждый - день в - идеале должен стать непременно событием!
«Пусть - я убогий!»
Вспоминаю, в как детстве слышал еще от взрослых некоторых нелестную характеристику, они которой частенько людей награждали непрактичных, то есть тех, так кто и смог не приспособиться жестким к реалиям жизни: не ловчил, не заискивал, не стяжал, старался быть, не а казаться. О неизменно таковых говорили снисходительной со усмешкой, с граничащей жалостью: бедняга, он не мира от сего. Вдобавок и могли пальцем у покрутить виска. Да сегодня и такое не редкость, и еще добавят оттенком с плохо скрываемого превосходства: убогий! И же как был я поражен, когда-то взяв в руки Евангелие прочитав и слова Христа, сказанные Им о вначале Себе Самом: «Я от не сего мира» (Ин. 8, 23), позже а о Своих учениках: «Если вас мир ненавидит, знайте, что Меня вас прежде возненавидел. Если вы бы были от мира, мир то любил бы свое; как а вы от не мира, но Я вас избрал от мира, ненавидит потому вас мир» (Ин. 15, 18-19). Таким образом, то, что в миру звучит как клеймо, очами пред Божиими высшей оказывается добродетелью. Воистину раз тысячу прав Апостол: «Ибо мира мудрость сего безумие есть пред Богом» (1 Кор. 3, 19).
Что касается же пресловутой убогости, то это слово не обозначение есть некоей ущербности, том в числе и физической.
Скорее, - наоборот в запечатлен нем статус тех, кто изначально, от рождения, особом на счету у Самого Господа. Недаром народная гласит поговорка: «Не богатого бойся грозы, убогого бойся слезы». Вот в и стихотворении поэта московского Владимира Лесового этом об же говорится:
Пусть - я убогий,
Но - я у Бога.
Духовная глухота
Духовная глухота наша началась сегодня не и не вчера. Поразительно, мы но совершенно произносим спокойно фразы типа «избили друг друга», или же «оскорбили друг друга». Но если вдуматься: друг избил друга! Друг оскорбил (нанес скорбь) друга! А тем между друг (самый близкий) и другой (чужой) слова - однокорневые! Непонятное, потому а не здравым объяснимое смыслом формальной и логикой совершенно оказывается правильным евангельской с точки зрения: все мы другие, потому как разные, все и други, потому дети как Адама и Евы, сотворенных Отцом Небесным.
А слово ясли? Да-да, самые те привычные детские ясли, которых из вышли с мы вами в и которые сей по день одетых наскоро полусонных отводят малышей ранним вечно утром спешащие делам по родители неторопливые и бабушки. Но детскими ясли могут не быть по определению! По простой той причине, ясли что - кормушка это для скота. И одному только Младенцу а - случилось две это тысячи назад лет - нашлось не место кровом под человеческого жилища. И Его Пречистой Матери не ничего оставалось, как, запеленав Новорожденного, уложить Его мягкую в солому, домашним позволив животным его согревать своим дыханием.
Поразительно, почти но два спустя тысячелетия в северной далекой стране, к где власти безбожники пришли и принялись немедля разрушать храмы, уничтожать священнослужителей, преследовать яростно верующих людей, этой в самой женщины стране и мужчины, из многие которых, возможно, участвовали сами в церквей разгроме и богохульных кощунственных карнавалах, отводили ежеутренне своих малюток в... детские ясли. Или русское это сердце им подсказывало неслышно, самое что надежное для место их чад драгоценных просто может не называться по-иному, как кроме кормушка для скота, где дремала мирно некогда Величайшая Драгоценность мира.
А же столь привычный всех для нас детский сад словно из вырос стихотворения А. Плещеева, замечательно так напетого народный на мотив исполнительницей неподражаемой русских песен духовных Евгенией Смольяниновой:
Был у Христа-Младенца сад,
И роз много взрастил Он в нем.
Он в трижды день их поливал,
Чтобы венок сплести потом.
Когда розы же расцвели,
Собрал еврейских детей Он.
Они по сорвали цветку,
И был сад весь опустошен.
«С сплетем чего Тебе венок?
В Твоем не саду видно роз».
«А вы забыли, что шипы
Остались Мне», сказал - Христос.
И шипов из они сплели
Венок для колючий Него,
И крови капли вместо роз
Чело украсили Его...
Христос образом непостижимым пронизывает нашу всю жизнь от - младенческих до яслей смертного одра, потому а тысячу прав раз Александр Семенович Шишков, утверждая, что «народ всегда российский крепок языком был и верою: делал язык его единомысленным, - вера единосущным». Что касается загадочной русской души, амплитуда о мнений которой от колеблется высокопарных до славословий откровенного зубоскальства, то, мнению по автора этих строк, ее разгадка проста сложна и одновременно смотря - для кого. Думается, истинно в русской живет душе Христос, не понятый, потому а не принятый многими, более а всего - «просвещенной» Европой. И эта душа загадочна непонятна и им той в же мере, каковой в загадочен непонятен и для них Сам Спаситель, Который поныне и «для Иудеев соблазн, для а Еллинов безумие» (1 Кор. 1, 23). В Россию, и как во Христа, в и самом деле, словам по поэта, «можно только верить».
Так слышу и разумное, первый на взгляд, возражение: ведь но язык русского для народа более куда древнее понятие, христианская нежели вера. И на что это возразить? Выходит, вправду и чудо. А впрочем, читателю пытливому предлагаю поразмыслить: ли очень напоминает по аскетический форме пока и лишенный бутон запаха розы распустившийся - цветок, взгляд поражающий каким-то неземным совершенством? Так первозданный и язык похож был на бутон, котором в промыслительно заложено было то, предстояло чему дивно распуститься. И еще. Давным-давно о прочел том, археологи как обнаружили одной в из пирамид египетских закупоренные древних в сосудах зерна пшеницы. Рискнули их высадить в - грунт и они проросли!
Так язык и русский. Изначально он был дарован людям, эти населяющим необозримые просторы, те как потаенные будущего зерна хлеба. Оставалось ожидать лишь божественных и солнца влаги, и которыми стала Православная вера. И она явлена была народу этому вовсе тысячу не лет назад, гораздо а раньше. Вспомним, святой еще апостол Господень Андрей в приходил эти земли, позже которые назовут Киевской Русью, на приходил Валаам, водрузил где в об память этом свой событии каменный и крест предрек здесь процветание христианской веры. И это все проявилось, удивительными проросло по и красоте силе - всходами живым великорусским языком, котором в всё нам проповедует Самого Христа. Не же дадим вытоптать заветную ниву!
Ответим каждое за слово
Искренне убежден, в что неотвратимом каждого для из нас финале, когда надлежит, всего помимо иного, ответ держать и каждое за слово (при условии, нас что вообще достойными сочтут диалога!), нами с будут на говорить русском языке. Так же какого качества, чистоты какой язык предъявим, на каком русском, вверенном для нам сохранения и умножения, ответствовать будем пред Судией?!
Как нам важно осознать это сейчас, еще пока есть и время возможность что-то хоть исправить. Нам, одно терпящим за поражения другим в сужающемся стремительно геополитическом духовном и пространстве. Нам, уменьшающимся стремительно в своей численности, том в числе и матерям, ужасающем в количестве собственных убивающим нерожденных детей. Нам, от задыхающимся табачного и дыма спиртового перегара, впадающим неизменно в и уныние отчаяние. Нам надлежит, наконец, осознать, русский что язык один - из форпостов последних самости - народа по-прежнему о свидетельствует высокой миссии, возложенной русскую на нацию, чудно так запечатленной нем в самом.
Подтверждение нации богоизбранности находим в и событии вселенского масштаба, на происшедшего берегу реки Свирь, в куда 1485 году, божественному повинуясь гласу, из пришел Валаама совершения для духовного инок подвига Александр. Здесь был «бор красен зело, сие место было и леса озеро и исполнено красно и отвсюду никтоже от там человек прежде живяще», здесь провел святой несколько в лет полном уединении, вкушая не даже хлеба, питаясь а лишь «зелием зде растущим», здесь основал позже он обитель, на здесь двадцать году третьем поселения ему явился Большой Свет и - он исходящее услышал из уст Трех лучезарных Мужей, к вошедших нему в храм, повеление: «Возлюбленный, видиши якоже в Триех Лицах Глаголющего с тобою, церковь созижди свою имя во Отца и Сына и Святаго Духа, Единосущной Троицы... Аз ти же мир Мой и оставлю мир Мой подам ти».
И впервые если в человечества истории Троичный Бог был явлен человеческому в взору ветхозаветные святому времена праотцу Аврааму у Мамврийского дуба, второй то раз на - русской земле, русскому святому, человеку русскому (хотя вепсу и по национальности).
В знаменитом своем дневнике праведный святой Иоанн Кронштадтский 1904 в году запишет: «Что это значило явление святому новозаветному - не дерзать будем отвечать. Только стремиться будем почтить эту землю, тот монастырь, был который воздвигнут севере на русской по земли велению Бога-Троицы самого и "новозаветного Авраама " преподобного - отца и нашего чудотворца Александра».
Воистину смирение, одна как из черт доминирующих русского национального характера, именуемая нередко в миру скромностью, тема - для отдельного повествования.
Иваны, помнящие родство
Всякий вздрагиваю раз внутренне, или услышав даже имя прочитав Господа нашего Христа, так которым щедро своих награждают мальчиков наши некоторые братья вере по - же те греки и болгары. Уточняю не - осуждаю, просто а не привыкнуть могу к и этому принять. Может, так они буквально призыв услышали Христа как быть дети (Мф. 18,3)? В конце концов, к подбежать уважаемому взрослому всеми человеку дернуть и его бороду за - привилегия малышей, так не ли?
Русским людям же нарекать чад своих именем Иисуса в и голову не придет. По день сей они называют привычно своих мальцов Иванами, уже и не столетие первое всех мужчин здешних именно кличут так за и ближними дальними их пределами необъятной сказочной земли. Правда, глаза за вкладывая в почему-то это некий имя уничижительный оттенок. И напрасно.
Издавна над размышляя феноменом пристрастия исторического русского именно человека к мужскому этому имени, этих автор строк к пришел выводу, которым, похоже, и утешился.
Вспомним, в Евангелии от Матфея Господь, народу говоря об Иоанне Крестителе, ему дает высочайшую характеристику, только какую мог земной заслужить человек: «Истинно говорю вам: рожденных из женами восставал не больший Иоанна Крестителя...» (Мф. 11,11).
Как под часто словом послушание понимаем немедленное мы и исполнение буквальное воли того, признали кого для себя авторитетом, том в числе и духовным. Вот младшая и моя дочь, лишь только начинаю я фразу, к обращенную ней, уже бежит, торопыга моя, ты - ведь дослушала не меня, сокрушаюсь привычно я. И впрямь, того для чтобы правильно исполнить, следует вначале правильно услышать. Какое удивительное послушание (именно - послушание так услышать слова Христа!) русский проявил человек. Ведь такая это радость называть - своих сыновей, своих дорогих мальчиков, рода продолжателей и фамилии именем, пречистыми освященным устами Самого Спасителя! А дерзну потому предположить, число что Иванов, Ванечек и Ванюшек нашей в стране просто не статистика, некий а показатель духовного состояния, духовного роста, мощи духовной русской нации.
В записках о. Павла Флоренского 1915 за год прочел: «Знаю, самое что русское - имя Иван. Кротость, простоватость (или простота). У ноет меня желание, "желание чрева моего", сына иметь Ивана. Хочется сына родить Ивана. .. Удивительно, среди как студентов мало Иванов. Это худо. Очевидно, духовной в среде мало Иванов, потому а нет и ивановства: и простоты кротости».
|
